Перевернутый. Шут - Мая Смирнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустившись на этаж ниже, Пьер собирался пройти в библиотеку, но открытая дверь в кабинет его отца остановила его и Пьер не смог удержаться и не заглянуть в него.
В кабинете был большой бардак и, около окна, спиной к двери, стоял Антонио. Пьер предположил, что, скорее всего, когда они вернулись домой, отец не выдержал и выплеснул свой стресс и гнев, разбросав по кабинету вещи. Пьер осуждающе покачал головой и, войдя в кабинет, начал поднимать разбросанные книги с пола.
– Почему ты не спишь? – Антонио через плечо посмотрел на сына. Его голос был уставшим.
– А вы почему не спите? – ответил вопросом на вопрос Пьер, подойдя к одному из шкафов с книгами.
– Разве причина не очевидна?
– Тогда почему вы спросили меня, когда нам не дает спать одна и та же причина? – Пьер надеялся, что его слова не звучали грубо.
– Если бы твоя мать услышала, как ты сейчас со мной разговариваешь, то, я думаю, что она не была бы в восторге.
– Но она так же не была бы в восторге увидеть беспорядок в вашем кабинете, – отметил Пьер, поворачиваясь к отцу. – Поэтому я решил навести у вас небольшой порядок.
– Какие твои планы на будущее? – неожиданно спросил Антонио, продолжая смотреть в окно. – Собираешься ли ты остаться во Франции или вернуться в колонии?
– Я еще точно не знаю, – Пьер тяжело вздохнул, собирая разбросанные книги и бумаги. – На данный момент мне хотелось бы остаться в Париже, пока преступник не будет найден. Я дал обещание Изабелле поймать его и отомстить за смерть ее сестры.
– А после?
– После… я хотел бы навсегда вернуться в колонии.
– Почему?
– Отец, я прошу прощения, если мои слова покажутся вам грубыми, но я никогда не чувствовал себя дома в Париже и во Франции. Мне надоедают насмешки и ложные слухи за моей спиной.
– Поэтому ты собираешься сбежать от них? – Антонио не смог сдержать ухмылки.
– А разве у меня есть другой выход?
– Выход всегда из всего найдется, мой мальчик.
В кабинете наступило молчание. Пьер продолжал убирать, а Антонио, постояв еще немного у окна, сел за письменный стол и закрыл глаза, тяжело вздохнув.
– Отец?
Антонио открыл глаза и молча вопросительно посмотрел на Пьера.
– Расскажите мне о маме, – подумав, попросил Пьер. – Я не много о ней знаю, несмотря на то что она воспитала меня.
– Зачем ты неожиданно просишь об этом? – Антонио удивленно поднял брови.
– Просто так… – Пьер пожал плечами. – Мне просто интересно. Ничего особенного.
– Разве тебе недостаточно воспоминаний с ней, которые у тебя есть?
– Отец, мне интересно, каким она человеком была до того, как вы усыновили меня. К тому же она всегда что-то скрывала от меня. Но если вам не хочется, то я не буду настаивать.
Антонио усмехнулся на слова сына и покачал головой, не в силах сдержать улыбки.
XXXI
Пьеррет Энгалиас де Сент-Джули родилась в семье уважаемого судьи Генри Жюля Дюплесси и была самым младшим ребенком. Помимо нее в семье было еще двое детей – Пьер Элои Дюплесси, старший ребенок, и Шарлотта Луи. Ребята были очень близки и всячески помогали друг другу. Их семья не занимала высокое положение в благородном обществе.
Генри Жюль Дюплесси был женат на Екатерине Марин, она была его дальней двоюродной сестрой и дочерью простого мореплавателя. Никому точно не была известна частная жизнь и отношения Генри Жюля и его жены Екатерины Марин Дюплесси.
К сожалению, большую часть своего детства Пьеррет пришлось провести без матери. Екатерина Марин Дюплесси неожиданно тяжело заболела и скончалась, не в силах побороть болезнь. Старшая сестра Пьеррет, Шарлотта, всеми силами старалась заменить ей мать, что у нее получалось, но все знали, что место настоящей матери никто не сможет занять и оно останется пустым.
О жизни Пьеррет, до того как она встретила Антонио Исамбер де Сент-Джули, мало известно. Известно только то, что ее отец после смерти жены каким-то образом умудрился ввязаться в долги, из-за чего ему пришлось покинуть свой пост, чувствуя стыд.
На тот момент семья жила в Париже, но когда люди, которым Генри Жюль Дюплесси задолжал деньги, начали угрожать ему расправой, он решил, что будет лучше забрать своих детей и переехать в небольшой городок, где проживали родители его покойной жены. Там Генри нашел работу на ферме и начал зарабатывать деньги, чтобы вернуть дог. Казалось, что жизнь постепенно восстанавливалась и все возвращалось на свои места, но у Бога были свои планы.
Местонахождение семьи было выслежено, и поскольку кредиторам казалось, что Генри не собирался выплатить долги, то они решили похитить одну из его дочерей. Девочкой, которую они похитили, оказалась Пьеррет, на тот момент ей было пятнадцать или шестнадцать лет.
К счастью, она недолго провела времени с похитителями. Однажды один из них забыл закрыть дверь темницы, в которой она находилась, и Пьеррет смогла сбежать. Оказавшись на незнакомых улицах Парижа, Пьеррет растерялась и принялась искать помощь, фактически бросаясь в ноги кому только могла. Но прохожие шарахались от нее, принимая за сумасшедшую, или просто не обращали внимание. Когда Пьеррет потеряла всякую надежду, она осталась посередине улицы под дождем, не зная, куда идти и к кому обратиться.
Пьеррет точно не помнит, что произошло дальше, но в какой-то момент мир перед ее глазами начал погружаться во тьму, и она упала почти под колеса проезжавшей мимо кареты. Из кареты выглянул молодой человек, чтобы посмотреть, в чем дело. На его бы месте любой другой человек из благородного общества просто оставил бы девушку на улице и проехал мимо, но мужчина не смог так поступить. Он забеспокоился и решил сделать доброе дело, забрав Пьеррет к себе домой, где он приказал служанкам привести ее в порядок и позвать доктора. К счастью, состояние Пьеррет не было критическим и она пришла в себя на следующий день. Пьеррет была очень удивлена, обнаружив себя в незнакомом ей доме, и хотела было с перепугу сбежать, но она была настолько слаба, что даже не смогла выбраться из кровати.
Служанка, которая зашла к ней, обнаружила, что Пьеррет очнулась, позвала хозяина, которым оказался Антонио Исамбер де Сент-Джули. Он спросил Пьеррет, кто она. Ее фамилия Дюплесси показалась ему знакомой, поэтому Антонио вернулся к себе в кабинет и принялся
